На Мысе Надежды луч света погас – 
Ни сил, ни желания больше гореть. 
При тусклой свече я пишу свой рассказ, 
Как Ветер решил к океану лететь. 

С рассветной зарею он лег на крыло 
И был через час во владеньях людских. 
Рассеялся сумрак и Солнце взошло… 
Сраженный увиденным, Ветер затих. 

Он видит огромный дымящий завод 
И свалку – бродячих прибежище псов, 
На серой земле, где трава не растет, 
Кварталы убогих домов-близнецов. 

Слепец ковыляет сквозь мрачный пустырь, 
Куда и глазастый давно не ходок. 
И лает безумно его поводырь, 
И рвет из руки у него поводок. 

Заходится в кашле астматик-старик, 
На старости лет он остался один… 
Иуда монеты зашил в воротник 
И смело пошел вдоль засохших осин. 

Ни взять, ни добавить – Страна Дураков! 
И между лачуг Ветер взвился юлой, 
Но встретил случайно в одном из дворов 
Девчушку, крутящую обруч стальной. 

И бездна в девичьих глазах, полных слез, 
И капля по щечке ребенка течет – 
Поставлен девчушке диагноз: «Лейкоз», 
Врачами запущен обратный отсчет. 

И воют собаки, почуяв исход, 
И страшным знаменьем кружит воронье, 
Но Фея сказала ей: Смерть не придет, 
Покуда в движении обруч ее. 

И верит девчушка в пророчество сна – 
Уж слишком мала, чтоб обман распознать! 
Крутя хулахуп, напевает она 
Печальную песню опять и опять… 

А Ветер вздохнул: «Ну и странный народ! 
Чего не увидишь в людской стороне…» 
Крылами взмахнул и рванулся вперед 
В любви признаваться прибрежной Волне. 

Летит над массивом промышленных труб 
И свалок, где вечно отходам гореть… 
А девочке снова крутить хулахуп, 
Стремясь обмануть простодушную Смерть.